Апостол Папуа и другие гуманисты II. Зумбези (СИ) - Страница 176

176

- Да, - снова сказала она, и последовала этой инструкции.

Веранда была просторная, и обставленная по-спартански. Простые деревянные стулья вокруг также деревянного стола, поверхность которого была покрыта фломастерными стенограммами (как свежими, так и старыми - частично стертыми ради освобождения графического поля). На этом столе были хаотически расставлены бумажные пакеты с китайским фастфудом, и одноразовая посуда. Среди них: пачки сигарет и зажигалки.

Имелся также кофейник и коробка с сахаром. Завершал настольный натюрморт набор непищевых предметов: кучка цветных фломастеров, поролоновая губка, два ноутбука, короткий самурайский меч, лук со стрелами, и пистолет-пулемет наподобие «Uzi». В остальном интерьере наблюдались два примечательных объекта:

1. На стене - голова трехрогого динозавра-трицератопса в натуральную величину. Его правый рог украшали трусики мини-бикини (вероятно, вывешенные сушиться).

2. В углу у стены - огромный круглый надувной матрац, на котором валялось молодое некрупное мужское тело, почти черное, но европеоидное, судя по ежику рыжих волос. В аспекте жизнедеятельности, тело проявляло себя эпизодическим утробным храпом.

За столом сидел хозяин этого вертепа, Нгоро Фаренгейт, персонаж вполне типичного телосложения в стиле «you are in army now», одетый в желтые шорты и желтую майку, снабженную философски-милитаристской жирной черной надписью:

«Политический вес = число снарядов Х убойность Х коэффициент доставки к цели».

Когда юная гостья поднялась по лестнице, Нгоро махнул рукой в сторону того стула, который стоял у боковой от него стороне стола, и без церемоний предложил:

- Падай. Кури, если куришь. Питайся, если хочешь. Это хотя фастфуд, но от местных китайцев, а у меня матрос-маркитантка Банни, она китаянка, немного старше тебя, и коммуникабельная очень. Вот такая фуражная обстановка. Ну, Лотти, вопросы есть?

Гостья осторожно присела на стул, и сказала шепотом:

- Эта женщина на пляже?..

- Эта? – тут суб-комодор показал ладонью на энтузиастку йоги, - Ну, это Дебби, у нее персональная теория, что лишь йога трижды в день способна спасти осанку женщины, работающей за компьютерным столом. А почему, Лотти, ты говоришь шепотом?

- А-а, - протянула гостья, глядя в сторону тела, валяющегося на надувном матраце.

- Это Снусмумрик, сокращенно: Снум! - сообщил суб-коммодор, - Он вчера, и сегодня ночью не по-детски погулял в городе с девочками и пивом. Теперь в ауте. Он родом из Скандинавии, где народный обычай так проводить выходные. Вообще-то, Снум почти титулованный ученый, зверски умный и, судя по храпу, он уже почти протрезвел.

- А Снусмумрик, это псевдоним? – предположила гостья.

- Нет, это ультра-псевдоним. Если бы в Книге рекордов Гиннеса был особый раздел по Гаагскому трибуналу, то Снум точно взял бы какой-нибудь приз. Он стал признанным преступником против человечества за единственный точный выстрел. При том, что он вообще никакой стрелок. В естественных и точных науках заключена великая сила.

- Данный афоризм, - послышался с матраца вполне трезвый голос, - начертал на камне Имхотеп, главный научный советник фараона Джосера, в XXVII веке до Новой эры.

- Снум, ты что, проснулся? – спросил Фаренгейт.

- Нет, - коротко опроверг скандинав, не меняя положения своего тела.

- Принято…

Произнеся слово «принято», суб-коммодор затем сделал короткую стенографическую запись красным фломастером на столе, прикурил сигарету, и добавил задумчиво.

- XXVII век до Новой эры. Охренеть.

- Об что пишем? - полюбопытствовала свежая фигура, появляясь на веранде. Это была девушка лет 25, невысокая, крепкая, круглолицая, довольно смуглая, с этаким лисьим разрезом глаз, и небрежной стрижкой «самостоятельно под горшок». Можно было бы принять ее за классическую бразильянку с пляжа Ипанема, но попа и бюст по уровню пышности и размеру недотягивали до того стандарта. Кроме того, в Бразилии законом запрещается topless на пляже, а на этой девушке были только трусики мини-бикини.

- Об доисторических афоризмах, - ответил Фаренгейт.

- А это кто? - спросила не бразильянка, обратив взгляд своих лисьих глаз на гостью.

- Это Лотти, она асси, дочка майора Ранстоуна, убитого на Гибридной войне в Папуа.

- Принято…

Произнеся это слово (непропорционально употребительное в лексике команды Нгоро Фаренгейта), девушка отряхнулась по-собачьи (раскидав вокруг капельки воды), сняла трусики мини-бикини, и повесила их на левый рог динозавра-трицератопса. Далее, она сдернула такие же (но сухие) трусики с правого рога, и надела их. Дополнительно, она накинула легкую штормовку (валявшуюся радом с матрацем) и, полагая наряд вполне достаточным, уселась за стол. Фаренгейт сообщил:

- Это Пурга, мой пресс-секретарь. По-русски «пурга», это blizzard, или snowstorm.

- Я рада познакомиться, Пурга, - вежливо отреагировала Лотти и, в порядке светского поддержания беседы, спросила, - значит, ты русская?

- Да, типа того. Я родом из Хабаровска. А ты хорошо держишься, гло.

- В смысле? - не поняла юная австралийка.

- В смысле самоконтроля после такой жопы. Ты даже находишь силу воли на этикет.

- А-а… Значит, ты знаешь мою историю?

В ответ русская энергично провела растопыренными пальцами по столу, и пояснила:

- Это моя работа. Когда подполковник Спелмен прислал рекомендательное письмо, я вспахала инфо-сеть, и оттуда о твоей биографии выросло более,

176