Апостол Папуа и другие гуманисты II. Зумбези (СИ) - Страница 277

277

…Грохот взрыва раскатился многократным эхом, перекрывшим музыку ЭБМ.

Публика отреагировала мгновенно: только что это была толпа, но теперь - нечто вроде батальона на тренинге «городские бои». Более половины присутствующей молодежи грамотно рассыпались, и заняли подходящие укрытия, уже взяв в руки оружие. Менее половины - стояли в растерянности. Затем кто-то выключил аудио-динамики.

- Aloha foa! – громко произнес фон Зейл, - Я констатирую, что, в основном, вы готовы сражаться с неожиданным противником. Но некоторым надо улучшить подготовку.

- Хэй, майор, делать не хер, что ли? – прозвучал в ответ чей-то недовольный голос.

- Мы тут отдыхаем, вообще-то, - поддержал другой.

- Ну, классно! - ответил майор, - Вы тут отдыхаете, а наш Верховный суд минуту назад объявил билль о депортации церковного персонала Ватикана, поэтому я работаю.

Несколько ударов сердца. До публики доходила новость. А затем:

- …Wow! Toppi! Sehr gut!

- Sehr gut! – согласился майор, - А теперь технический вопрос. Офицеры флота! Руки!

- Hoh! Hoh! – послышалась реакция, и в разных точках короткого участка улицы стали заметны персоны, поднявшие левые кулаки над головой.

- Ну, классно! - фон Зейл хлопнул в ладоши, - Сейчас нужен коридор, чтобы ребята на «хаммерах» проехали во двор собора, и забрали депортируемый контингент. Я прошу офицеров флота организовать это прямо сейчас. Просигнальте, как поняли…

Майор сделал паузу, дождался подтверждающих жестов, и произнес:

… - И просто неформальное предложение. Foa! Давайте проводим персонал Ватикана спокойно, по правилам человеческого достоинства. Сейчас тот момент, по которому не только посторонние будут строить мнение о нас, но и мы будем строить мнение о себе. Давайте будем уважать, прежде всего, самих себя. Also wie? E-oe?

…И тишина. Никто не ответил майору вслух, но по действиям офицеров на улице было понятно: предложение «уважать, прежде всего, самих себя» принято публикой.

…

60. Экстремальная апостольская психотерапия.

Германское Самоа, остров Уполу, Апиа, ночь 7 октября, ближе к рассвету.

Пиццерия «Чиполлино-Оло» на берегу недалеко от кафедрального собора.

Даже для такого психофизически сильного человека, как Коннор Макнаб, этот вечер и полночи были непростыми. Поэтому сейчас он восстанавливал силы в относительной тишине, за столиком в пиццерии (почти пустой по случаю поздней ночи) в компании резерв-военфельдшера Туккоби. Она заказала для себя и для него тунцовый стейк, и «патрульный коктейль» (логично решив, что комбинация, рекомендуемая для боевых летчиков после сложного вылета, подойдет и для уставшего апостола Папуа).

- Давай, питайся, ересиарх, - предложила Туккоби, когда заказ был принесен.

- Mauru, - ответил он, глотнул коктейля, и стал жевать первый кусочек тунца.

- Maeva, - сказала она, сделав то же самое, а затем спросила, - Коннор, если не секрет: кандидатуры на должность народного архиепископа как-то обсуждались заранее, или симпозиум вообще стартовал с чистого листа?

- Вообще с чистого листа, - ответил Макнаб.

- Хэх… - Туккоби посмотрела в сторону площади у собора, где стартовал симпозиум.

Апостол Папуа, прожевывая еще кусочек тунца, глянул туда же, и предположил:

- Ты удивлена, не так ли?

- Да. Мне казалось, что сначала должно быть что-то типа презентации кандидатов.

- Видишь ли, Туккоби, все подходящие кандидаты известны, а суть выборов состоит в уговорах кого-либо из кандидатов. И кто первый позволит уговорить себя, тот станет архиепископом Народной Католической Церкви Океании.

- Хэх… Типа, никто не хочет на эту должность?

- Ну, типа того, - чуть пародийно ответил Макнаб в здешнем молодежном стиле.

- Упс! Кто это? - удивилась Туккоби (поскольку на ее браслете-коммуникаторе мигнул красный огонек вызова), и прижала браслет к щеке - Так! Алло!..

… - Ха! Невилл Кавендиш! Конечно, помню…

… - Что-что? Та сестра Ия, которая посттравматическая бенедиктинка?

… - Что? Исповедоваться? О, черт!

… - Да, он здесь. Погоди, Невилл, я сейчас спрошу его… - Туккоби прикрыла браслет ладонью (чтобы абонент не слышал) и обратилась к Макнабу, - …Слушай, тут эта Ия, которая из монастыря Эсаала, в экстазе энтузиазма хочет тебе исповедоваться.

- Как ты сказала? В экстазе энтузиазма? И обязательно мне?

- Да, Коннор. Эта Ия слышала твои баллады на площади, и прониклась. Прикинь?

- Туккоби, верно ли я понял, что вместе с ней мистер Кавендиш и мисс Малколм?

- Верно. В смысле, они просто вместе с Ией. Исповедоваться они не собираются.

- Понятно, что они не собираются. Но их появление может быть хорошим знаком.

- Я не догнала про знак, - сказала Туккоби, - что мне передать Ии про исповедь?

- Передай: я готов поговорить с ней через час ровно, - ответил Апостол Папуа…

…В принципе, такая реакция сестры Ии была ожидаемой с точки зрения психологии. Девушка в силу случившихся с ней крупных неприятностей потеряла изрядную часть религиозной веры. Трудно продолжать верить в некую высшую силу, если эта сила не смогла защитить свое святилище, и своих служительниц. Особенно, если по доктрине, служительницы метафизически считаются невестами этой высшей силы. В общем, Ия потеряла надежную духовную точку опору, и две недели духовно страдала, почти как традиционный деревенский ирландец без пива за ужином. Как учит нас психология, в подобном состоянии субъект мечется в поисках новой

277