Апостол Папуа и другие гуманисты II. Зумбези (СИ) - Страница 41

другом: в раздувании бюджета, и в том, чтобы патруль, вместо штатных функций по пресечению пиратства, браконьерства, контрабанды, и трафика иммигрантов-нелегалов, занимался какой-то мутной фигней. Мы сюсюкаем с ворьем, перевозим в Индомалайскую полосу каких-то азиатских демократов с оружием, и там неизбежно происходит жопа. Тогда мы везем в эту жопу каких-то мудаков с особыми гуманитарными миссиями. Из тамошних окрестностей, мы везем беженцев, которые, благодаря играм в экспорт демократии, бегут оттуда в море на старых лоханках, куда набиваются, будто картошка в мешок. Такие лоханки начинают тонуть, едва выйдя в нейтральные воды. Мы спасаем их, и везем в Австралию, где такая человекообразная картошка просит убежища, и пособие за счет нас, австралийцев. Такой, бля, бизнес.

(Беллами Ранстоун снова шумно выдохнул).

…Морской патруль, это Золушка флота. Мы делаем всю флотскую работу по нашему австралийскому дому, за счет нас создается сильный имидж австралийского морского офицера, на нас проворачиваются аферы, придуманные хитрожопыми политиканами в Канберре, и мы же несем тяжесть слабой популярности военно-морской службы. При среднем дефиците персонала на флоте 20 процентов, в патруле формально дефицит 25 процентов, а фактически… Смотрите сами по нашему «Страйкапу». Штатный экипаж сторожевика класса «Devonport»: 21 моряк, из них 5 офицеров, 6 унтер-офицеров, 10 матросов-специалистов. У нас тут: 16 моряков, из них 3 офицера, 5 унтер-офицеров, 2 матроса-специалиста, и 4 матроса-тинэйджера, половина – несовершеннолетние.

- …Включая сына министра, - пробурчал боцман.

- Ты что-то сказал, Мэттей? – строго поинтересовался кэптри.

- Нет, сэр! - тот энергично покрутил головой, - Я молчу, как рыба. Разве что, чихнул.

- Мэттей, пользуясь твоим чихом, как поводом, я отмечу: Луис Лансинг здесь просто матрос 17-летнего возраста. И я буду пресекать любые попытки его дискриминации по признаку социального происхождения. Это политика флота, и в данном случае это моя позиция тоже. У кого с этим проблемы – скажите прямо сейчас…

Капитан Ранстоун окинул взглядом своих офицеров и унтер-офицеров.

… - Значит, с этим проблем нет. Идем дальше. Я уже сказал: патруль - Золушка флота. Когда вокруг сравнительно спокойно, нам поручают гражданско-полицейскую работу, догружая нас работой секретного парома для политиканов. Если мы вдруг жалуемся в Канберру на слабость вооружения, некомплект персонала, несообразность тренингов, и неадекватность инструкций, то нам говорят: «вы не очень военные, вы лайфсейверы в погонах, потому отношение к вам такое». Но когда сравнительное спокойствие вокруг рушится, наши военные погоны перестают быть формальностью, а наша готовность к немедленной работе делает нас первыми, кто лезет в «горячую точку», как сейчас. Не просто лезет светить флагом, как тяжелые подразделения флота, а лезет и решает тут реальные проблемы. Вот такая мы Золушка. И вот за что я люблю эту работу. Что-то я разговорчив сегодня с утра. Пойду, покурю на свежий воздух. Хенрик за старшего.

- Простите, кэп… - остановила его старшина-радист.

- Что, Лайм? – отозвался он, уже извлекая из кармана сигареты и зажигалку.

- Кэп, - продолжила она, - простите, но вы сперва трижды сказали, что мы все говно, а теперь сказали, что любите эту работу. Какая-то путаница получается.

- Никакой путаницы, старшина! Все очень просто: лучше быть говном в море на борту сторожевика, чем офисным планктоном в береговом штабе.

Произнеся этот парафраз на известный афоризм Юлия Цезаря о галльской деревушке: «лучше быть первым здесь, чем вторым в Риме», капитан покинул мостик. И сразу же, помкэп Хенрик Уоллис и штурман Дион Коул обменялись быстрыми взглядами. Затем Штурман чуть заметно кивнул, и вышел вслед за капитаном…

…Хорошее место для общения: открытая носовая площадка. Правда, солнце здесь уже припекает, но ничего, морские патрульные офицеры - люди привычные.

- Дион, ты пришел покурить вдвоем, или по службе? - спросил Беллами Ранстоун.

- Кэп, - начал штурман, - мы, в смысле, Хенрик, и я, видим: у тебя что-то случилось. И просто хочется знать: может, помочь как-то? Мы же не первый год вместе на море.

- Вот оно как! – произнес Беллами капитан, - Честно: я рад, что вы готовы помочь, но конкретно сейчас у меня, впервые за чертову прорву лет, все просто супер!

- Но, кэп, - сказал Коул, - на борту все кроме молодняка, знают про твоего брата…

Капитан скривился и махнул рукой.

- Бедолага Вильям. Он всегда был слишком правильным. Я перед ним в долгу. Он, как старший, вляпывался в любое дерьмо первым. Даже в детстве, когда дуболом-папочка прививал нам дисциплину, чтобы мы сделали военную карьеру, лучше, чем он. Он-то дослужился только до сержанта. Выше для него было нереально по интеллекту. Брат, понятно, первым попал под воспитание, а на меня у папаши мало тумаков осталось. И дальше по жизни брат всегда был впереди. Я так благодарен ему за то, что он женился достаточно рано, и я успел вовремя увидеть. Было еще много таких примеров, но я не думаю, что это очень интересно. Короче: к 40 годам брат Вильям оброс таким числом проблем, что смерть в бою для него была лучшим выходом. Может, его душа попала в Вальхаллу, где только битвы, пьянки, простые парни-викинги, и простые девчонки.

- Кэп, я ни хрена не понимаю, - признался штурман.

- Конечно, ты не понимаешь, - ответил Беллами, - я не могу за пару минут рассказать детально свою жизнь. Просто: у меня нет проблем, о которых