Апостол Папуа и другие гуманисты II. Зумбези (СИ) - Страница 42

думали вы с Хенриком. Другие проблемы есть, но этих нет.

Штурман покрутил между пальцами сигарету, и полюбопытствовал:

- А какие есть?

- Дион, ты правда хочешь знать?

- Да, а то бы не спрашивал.

- Ладно, слушай. Все просто, как дырка в жопе, и началось с Лотти, дочки Вильяма. Ей между 16 и 17 лет. Она наслушалась мульти-культурной агитации в школе, спуталась с муслимом. Вильям очень качественно начистил ему рыло, а муслим заявил в полицию. Вильям попал под арест, а там, прямо в полиции, какой-то чиновник из правительства предложил ему выбор: либо в тюрьму, либо на гибридную войну без погон на стороне хрисламского ополчения в Папуа на реке Сепик. Понятно: брат выбрал второе. Думал: повоюет месяц, и вернется. Почти угадал. Только вернулся в пластиковой упаковке.

- Мы с Хенриком в курсе, - сказал штурман, - это был инцидент 30 июня, верно?

Капитан пожал плечами, стряхнул сигаретный пепел за леер, и добавил:

- Пластиковые мешки прибыли через пару недель. И похороны происходили вслепую. Впрочем, как ты знаешь, я не поехал. Я мог бы выдержать общество тупой овцы, на которой был женат Вильям, но общество его зятя – муслима, это перебор.

- Что-то я не понял насчет зятя… - протянул штурман.

- Это я забыл добавить. Тот чиновник из правительства потребовал у Вильяма бумагу-согласие на брак 16-летней Лотти. Так что: зять официальный. Теперь этот муслим не выпускает Лотти из дома одну, и бьет по морде, если она нерасторопно подает плов и шербет. Иногда от нечего делать бьет. Такая семейная забава. А еще он трахает ее без презерватива. Теперь Лотти слегка побитая, чуть-чуть беременная, утратила иллюзию мульти-культурности, будто муслимы такие же люди, как мы. Но слишком поздно.

- Кэп, а что ты будешь делать с этим? - осторожно спросил штурман Коул.

Беллами Ранстоун снова пожал плечами.

- Знаешь, однажды школьника-баптиста спросили: как люди умирают? Он подумал, и ответил: наверное, их аист уносит.

- Кэп, это что, анекдот?

- Да, Дион. А серьезно: что я могу сделать? Я не Иисус, чтобы воскрешать мертвых.

- Понятно, кэп, что твоего брата не воскресить. Но твоей племяннице можно помочь.

- Как? – лаконично спросил Беллами.

- Через полицию! - сказал штурман, - У нас, слава богу, не шариатский султанат!

- Точно, Дион. У нас бюрократический султанат, фатально страдающий адвокатурой и толерантностью. После первых же побоев, Лотти, как ее научили в школе, позвонила в Национальную Консультативную Службу по Сексуальному, Домашнему, и Семейному Насилию. Ощути монументальность названия. А знаешь, что сделал тамошний клерк?

- Наверное, попросил доказательств? – высказал предположение штурман.

- Ты не угадал, - ответил кэптри, - этот мудак позвонил Дауду Салиху, и провел с ним профилактическую беседу. Представь, как Дауд отметелил Лотти после этого.

- Вот, дерьмо… Так, все же, что ты будешь делать с этим?

- Я еще не думал, что делать, и надо ли. Лотти позвонила мне только вчера.

- Кэп! Только не говори, будто это безвыходно! Я не первый год тебя знаю!

- Конечно, Дион, выходы есть, но они все требуют нарушения закона. Смешно.

- Что смешно? – не понял штурман.

Капитан еще раз пожал плечами:

- Я объясню тебе на примере. Сидят у речки два бомжа. Подходит полисмен, и задает вопрос: не проплывал ли тут труп? Они: нет, мы не видели трупа. Полисмен уходит, а позже, упс: плывет труп. И бомжи кричат: брат, плыви быстрее, полиция на хвосте!

- О, черт! Слушай, кэп, ты так и будешь рассказывать анекдоты?

- Знаешь, Дион, - ответил Беллами, - в анекдотах есть глубокая мудрость. Но, чтобы ее разглядеть, надо почувствовать себя частью анекдота. Мне это удалось.

- Я не понимаю этих твоих шуток! Может, скажешь прямо: что ты намерен делать?

- Служить Австралии с гордостью, - с уже привычной иронией процитировал капитан Ранстоун официальный слоган австралийского королевского флота

…

23 августа, Ново-гвинейское море. Окрестности Красной линии кластера Мвилитау.

В 9 утра диспозиция по обе стороны Красной линии выглядела так:

Со стороны Мвилитау: 10-метровый дискраноплан «Мок-Тартл», подогнанный борт к борту с 37-метровой шхуной-яхтой «Абади».

В полумиле снаружи контура Красной линии: 65 метровый сторожевик «Страйкап».

Корабли разделяла одна миля (1850 метров). На сленге: дистанция респекта.

После короткого обмена флажковыми сигналами, от дискраноплана отделился желтый моторный каяк с одним моряком и с большой коробкой в качестве багажа.

Младший матрос-крановщик Диг Коннелли пригляделся, и объявил:

- Опупеть! На каяке фирменная коробка из винного бутика, чтоб меня этак если вру!

- Долбанные чудеса, - согласился его прямой начальник, старший матрос Тео Ву.

- Ребята! – обрадовано воскликнула младший матрос-кок Дори Пенг, - смотрите, этот парень на каяке точь-в-точь байкер Харлей, который с ковбоем Мальборо!

- Кто? - переспросил боцман Мэттей Смитсон, глядя на приближающийся гидроцикл.

- Байкер Харлей, - повторила она, - а играет Микки Рурк! Его-то вы знаете, да, сэр?

- Это который в кино «девять с половиной недель»? – спросил боцман.

- Да, точно! – Дори энергично закивала, - А «Харлей и Мальборо» это чуть позже.

- А что, если там у него бомба в коробке? - подозрительно спросил 17-летний матрос-компьютерщик Луис Лансинг.

- Зачем бомба? - удивился Тео.

- Терроризм, - кратко пояснил Луис, в свою очередь удивленный, что это непонятно.